Икра стоит свеч

В 2000 году к двум молодым предпринимателям — Сергею Мешкову и Максиму Мостовому — с  нестандартной просьбой обратился отец последнего, Иван Мостовой. Хотел спасти советское еще рыбное хозяйство в районе поселка Украинка, находящегося в Киевской области,— рыбхоз стремительно хирел,

В 1980-е Мостовой-старший выращивал здесь осетров и добывал из них черную икру. Он напомнил сыну, что тогда ванная в их квартире была завалена этим деликатесом. Отец хотел поднять рыбхоз, а затем, если дело окажется выгодным, отдать его молодым партнерам.

Мешков и Мостовой-младший создали компанию Осетр и за десятилетие работы превратили советский артефакт в самого крупного национального производителя черной икры. Особенно удачными оказались последние три года, когда "удой" вырос в десять раз.

И это не предел. Внутренний рынок черной икры огромен, а внешний — безграничен. Особенно после того, как международные природоохранные организации в начале 2000-х ограничили вылов осетровых в дикой природе и фактически наложили запрет на торговлю их икрой, добытой в естественной среде.

Интерес же гурманов к привычному деликатесу растет. "В Америке и Европе очень популярен формат заведений, где вам предлагают только два продукта — шампанское и икру,— говорит Елена Столярова, хозяйка киевского ресторана Рыбный базар.— В  Украине это пока не очень распространено, но кто знает, что будет завтра".

Столярова не знает, что будет завтра, но хорошо помнит, что было вчера. 95% рынка черной икры приходилось на контрабан- ду, остальные 5% делили более или менее честные импортные поставщики. Такие пропорции делали невозможным какое-либо развитие аквафермерства в Украине.

Сейчас же ресторатор отмечает, что серые дилеры черной икры сдают свои позиции. "В первую очередь из-за того, что не могут конкурировать в качестве продукта, а также в цене,— поясняет она.— Благодаря развитию икорного хозяйства в Украине появился продукт стабильного качества в больших объемах".

Большая икра

На вопрос НВ, когда начали заниматься икорным бизнесом, Мешков отшучивается: "В лихие". Лихие Мешкова и Мостового пришлись на начало 2000-х. Тогда 25-летние компаньоны уже активно занимались бизнесом. Круг своих тогдашних деловых интересов после короткой заминки характеризуют так: "Сфера недвижимости".

Сегодня компаньоны по-прежнему интересуются не только икрой: торгуют речным песком, стройматериалами, сдают площади в аренду.

Первоначальная инвестиция в рыбхоз — { 30 тыс.— пошла на покупку кормов и рыбы, поначалу преимущественно стерляди, затем — осетра. На то, чтобы вырастить их до детородного возраста, ушло шесть лет.

Все это время Мешков учился. По образованию он — инженер-землеустроитель и к ихтиологии отношения никакого не имел. "Он не вылезал из-за компьютера,— рассказывает Мостовой об "университетах" друга.— Стал постигать новую для себя науку по статьям из интернета".

Сам Мостовой рыбное дело тоже знал поверхностно, хотя его отец управлял рыбхозом в Украинке, а затем и закрытым акционерным обществом, созданным на его базе. В начале 1990-х Мостовой-младший возил в Киев на продажу рыбу, выращенную отцом.

В 2006-м этих навыков для успеха было мало. На рынке черной икры господствовали крупные импортеры из Франции, Италии, Германии, Прибалтики. Кроме денег и рук понадобились мозги и опыт. И тогда Мостовой-старший обратился за помощью к своему давнему приятелю —ректору Национального аграрного университета: попросил присылать на практику талантливых студентов.

Марина Плошко как раз тогда училась в аспирантуре и попала в группу, изучающую осетровых с целью их дальнейшего выращивания и производства черной икры. "Пришлось много ездить в Россию и Польшу, чтобы учиться на тамошних хозяйствах",— вспоминает она. В итоге Плошко попала в Украинку и стала в хозяйстве Мостового и Мешкова одним из ведущих сотрудников.

Здесь постоянно трудятся всего 10 человек, которые обслуживают до 40 тыс. рыбин — 30 т. В 2013 году компания выдала на рынок 50 кг икры, через два года — уже 400 кг, став крупнейшим национальным игроком. А в 2016-м здесь планируют выставить на продажу 500 кг. Это вдвое больше, чем выпускают на двоих основные конкуренты — компании Бестер и Биосила.

При средней стоимости черной икры в $ 1 за 1 г, 500 кг означают $ 0,5 млн годового оборота. Плюс прибыль от продажи самой рыбы. Цифры солидные, но оборачиваемость первичного капитала в этом бизнесе медленная — лет 10.

Первую икру стерлядь дает на шестой-седьмой год жизни, а осетровые — на восьмой-десятый. За раз стерлядь производит 250 г икры, а осетр — до 1,5 кг. Взрослые особи мечут икру раз в два года. И с этого момента бизнес начинает улыбаться.

Самая большая статья расходов в этом деле — корма. В Украине они на 100% импортные. То малое, что производится в Днепропетровске, говорит Плошко, по качеству не устраивает серьезных производителей. Приходится тратить валюту: примерно $40 тыс. в год на прокорм 40 тыс. осетров. Еще примерно столько же уходит на другие расходы. В сумме партнеры уже инвестировали в проект до $ 1 млн.

Пик рентабельности отрасли наступил в прошлом году, когда украинские производители черной икры продемонстрировали рекордный за всю историю независимости "урожай".

Татьяна Яковлева, начальник отдела аквакультуры, селекции и научного обеспечения Департамента охраны использования водных биоресурсов и регулирования рыболовства Украины, утверждает: три крупных национальных производителя — Остер, Биосила и Бестер — совместными усилиями уже приблизились к отметке 800 кг черной икры. А в следующем году они способны выйти на 1 т.

Столярова заверяет НВ, что с сентября прошлого года ее ресторан перешел на икру украинского производства. "Раньше использовала российскую,— говорит владелица столичного ресторана Рыбный базар.— Сейчас вся российская икра  — это контрабанда".

Метать по-черному

Легальный импорт черной икры в Украину, по данным Госрыба-гентства, в 2015 году едва перевалил за 79 кг. Но реальный поток, по оценкам представителей отрасли, превышает этот показатель в сотни раз. 

Ситуация усугубилась в 2009-м, когда всех осетровых включили в Красную книгу: их вылов в промышленных объемах запрещен. Одними из последних к мировому сообществу в этом деле присоединились прикаспийские страны — Россия, Азербайджан, Казахстан, Туркменистан, Иран.

Раньше до 95% икры поступало на украинский рынок от контрабандистов, которые, в свою очередь, везли ее из Керчи и Астрахани, рассказывает Столярова. "Икра эта добывалась из дикой рыбы в период  ее нереста",— объясняет она. 

Дмитрий Борисов, владелец сети ресторанов собственного имени, пять лет назад занимался продажей черной икры. И даже имел долю в латвийской компании Mottra — крупнейшем мировом производителе этого деликатеса фермерским способом. Он хорошо помнит, как это было, и имеет представление, как оно есть сейчас .

По подсчетам Борисова, объем черного рынка в Украине в начале 2000-х достигал 72 т в год. Ресторатор предполагает, что в наши дни ситуация не слишком изменилась. "Если вы зайдете на Бессарабский рынок, то 80% теток на вас набросятся: хотите икорки? — рассказывает он.— Вывалят вам пять жестяных банок по 2-3 кг и даже дадут попробовать эту ужасную барбитуратную икру".

Только на одном этом киевском рынке, по мнению Борисова, ежемесячно продается до 1 т деликатеса.  "Черный рынок икры до сих пор остается черным",— резюмирует он.

Каков реальный объем браконьерской и контрабандной икры на продуктовых полках Украины, не знают даже эксперты.

Летом 2015-го ОБСЕ совместно с Всемирным фондом дикой природы (WWF) объявили набор волонтеров, чтобы те прошли по торговым сетям Украины, рынкам и сфотографировали баночки черной икры. "Для нас было важно понять, насколько проблема является распространенной",— говорит Наталия Го-зак, представитель WWF Украина.

Легальный продукт от нелегального отличали по упаковке. Каждая банка должна быть сертифицирована международной природоохранной организацией CITES, входящей в состав ООН. Только этот знак дает разрешение на белый экспорт продукции и гарантирует ее качество с безопасностью. 

Теперь в WWF знают — проблема распространена. Но точных цифр все равно не имеют.

Ярема Ковалив, глава Госагентства рыбного хозяйства Украины, признает: нелегальные вылов осетровых и добыча черной икры в диких условиях — все еще большая головная боль ведомства. "Пока у нас не до конца эту ситуацию отрабатывает ры-бохрана,— пожимает плечами молодой чиновник.— Это тяжело проконтролировать".

Как результат, утверждает Мешков, он довольно часто встречает браконьерскую икру в торговых точках и на базарах. Бизнесмен предупреждает: такой деликатес опасен для здоровья. "Мы периодически закупаем эту икру и отдаем ее на анализ в лаборатории,— рассказывает он.— Там находим и золотистый стафилококк, и палочки, и бациллы".

Браконьеры и контрабанда убивают перспективную отрасль, но Мешков и Мостовой не сдаются. Они в один голос уверяют, что спрос на официальный продукт все еще значительно превышает легальное предложение.

Об этом знает и Борисов. "Все рыбные рестораны и фуд-бары [семьи Борисова], где в меню есть икорный бар, продают примерно 1 т в год",— говорит ресторатор. Это вдвое превышает производственные мощности компаньонов из Украинки.

Мешков и Мостовой заверяют, что вскоре смогут удовлетворить потребности Борисова. Их компания уже в ближайшее время выйдет на объем производства до 3 т в год. 

Перспективы икорного бизнеса заманчивы. И поэтому вокруг него в последние годы разрастается отдельная индустрия по выращиванию осетровых, появляются рыбные фермы. "Мы надеемся, что этот рынок будет востребован",— говорит Владимир Осип-чук, директор недавно созданного Одесского осетроводческого комплекса. 

Александр Пасховер